 Автор |
Тема: ВСЮР и маршал Пилсудский (Прочитано 2387 раз) |
|
Guest is IGNORING messages from: .
olegin
Живет здесь
Я люблю этот форум!
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 3520
|
Попалась,ИМХО,интересная статья о взаимоотношениях лидеров Белого Движения с Й.Пилсудским.Почему все же польский маршал сделал ставку на Красных,а не на Белых?При ответе на эти вопросы польские историки озвучивают порой интересные версии тех исторических событий.
Польские события последних двух лет, так же, впрочем, как и все несчастья, обрушившиеся на Польшу во время польско-советской войны 1919-20 гг. и потом, начиная с сентября 1939 г., закончившиеся установлением в ней коммунистического режима правления, невольно воскрешают в памяти участников Белого движения тот период, когда после окончания Первой мировой войны 1914-18 гг. руководители возрождавшегося Польского государства должны были в 1919 г. сделать выбор в отношении своей политики в русском вопросе между двумя решениями: иметь ли в будущем, по окончании русской гражданской войны, своим восточным соседом восстановленную национальную Россию или же использовать создавшуюся обстановку для расширения территории Польского государства на восток, за счет России, пусть даже путем военных действий против Красной армии и, в таком случае, воздерживаться от какого-либо содействия белым армиям Юга России, видя в случае их победы препятствие к осуществлению дальнейших планов начальника Польского государства маршала Пилсудского.
Принятие первого решения, то есть борьба совместно с Белым русским антикоммунистическим движеним против общего врага, откровенно стремившегося к мировой революции и к установлению во всех странах Европы коммунистических правительств, подразумевало, конечно, согласование военных действий польских вооруженных сил с белыми армиями Юга России, осенью 1919 г. победно продвигавшимися по направлению к Москве. Второе решение, наоборот, означало ни под каким видом не оказывать никакой помощи, хотя бы косвенной, войскам генерала Деникина, отказываясь от всякого взаимодействия с ними, чтобы "не допустить победы контрреволюции" и "реакции" (в кавычках) в России.
Основная дискуссия в статье разворачивается на фоне критики романа Йозефа Мацкевича "Лева вольна".Автор служил в уланском полку во время польско-большевистской войны 1919-20 гг. и был непосредственным участником боевых операций.
О гениальности Пилсудского в Варшавской операции (т.н. "Чудом над Вислой") он пишет следующее:
"... Говорят о гении Пилсудского... Но Пилсудский сам же признал, что он ожидал от большевиков, от большевистской России, что она скорее, чем любая иная Россия, захочет удовлетвориться лишь чисто великорусской территорией... Помилуйте, - продолжал Мацкевич, - этого единственного, капитального политического взгляда достаточно в доказательство того, что маршал Пилсудский не только не осознал, что такое большевизм, но действовал в каком-то тумане, оторванный от окружающей действительности. Что же касается вопроса, почему большевизм не был в те годы разгромлен, обратимся за ответом лучше всего к самому Ленину. Он сам, сейчас же после подписания перемирия с Польшей, признал на Московской партийной конференции, что большевики "давно бы висели на придорожных деревьях", если бы им не удалось использовать взаимной вражды, раздиравшей их противников. Подразумевая а данном случае Деникина-Пилсудского-Врангеля-Францию".
Пилсудский пошел на тайное соглашение с большевиками и сохраняв "нейтралитет", ожидая, пока красные победят белых Командующим армиями был отдан стро-го секретный приказ ни под каким видом не оказывать по-мощи войскам Деникина. Пилсудский дал лично капитану Бо-ернеру для передачи Мархлевскому, а через него Ленину, заверение, что сделает все возможное, чтобы не допустить победы контрреволюции в России.
Это была уже подлинная "карт бланш", ибо Пилсудский прибавил: "во всяком случае! Даже если бы господин Ленин не захотел поверить в искренность моего решения". Но Ленин поверил, и в то время, когда польские силы десятикратно превышали большевистские, снимал войска с польского фрон-та перебрасывал их на юг России. Ленин предлагал Польше мир, но имел в виду мир, подобный "Брестскому" (мир большевиков с Германией), то есть "пространство взамен вре-мени". Весной 1920 года Пилсудский сделал ошибку, стянув главные свои силы на Украину, в действительности против пустого пространства, в то время как Ленин все силы, освобожденные с деникинского фронта, за исключением конницы Буденного, сосредоточил в мощный кулак на северном, белорусском участке фронта против слабых польских сил, что привело к июльской катастрофе 1920 года, разгрому и почти бегству польских войск до самой Варшавы.
Ленин протягивал уже было руку, чтобы захватить "ключ в Европу", ибо в этом состояла действительная его цель. Война не была "польско-русской", а войной со сверхнациональным нашествием большевистской заразы, то есть не "русской", а мировой революции. Но Пилсудский этого не понимал.
Но и после польской победы под Варшавой Пилсудский, несмотря на изведанный им опыт, не переменил своей точки зрения. Большевики потерпели под Варшавой решающее поражение, а затем, в конце сентября 1920 г., в сражении, названном "Неманским", были разбиты вдребезги. К этому времени польская военная мощь достигла почти миллиона штыков и сабель, и перед ней образовалось, в сущности, пустое пространство почти до самой Москвы, притом насыщенное антибольшевистскими крестьянскими восстаниями. А с юга двинулся Врангель...
Но тут происходит нечто непонятное, - говорит Мацкевич. У Врангеля было тогда около 40 тысяч бойцов. Однако, Ленин с высочайшей партийной трибуны бросает отчаянный клич: "Все на борьбу с Врангелем! Все против Врангеля!", ни одним словом не упоминая об угрозе со стороны миллионной польской армии. Снятая с эстонско-финляндского участка 6-я красная армия, последняя боевая опора в северном районе, отправляется не для заслона открытого перед поляками пространства через Белоруссию на Москву, а походным порядком, вдоль польского фронта, на Крым... Что же это гакое? Новое тайное соглашение с большевиками?.. Об этом мы ничего не знаем. Но знаем зато, что Пилсудский 12 октября поторопился заключить мир с этими "уже уничтоженными" большевиками и не только не продвигается вперед, но и поспешно оттягивает свои войска назад. А 15 октября, еще до вхождения в силу заключенного перемирия, распускает все русские, украинские, казачьи и другие антибольшевистские части, сражавшиеся на стороне Польши, якобы "под давлением условий"...
Почему Пилсудский не пошел на сотрудничество с ВСЮР,а предпочел РККА?Ведь ему все лидеры Белого Движения гарантировали (и признавали) независимость Польши.Об этом читаем далее в статье:
14 мая 1919 г. французский премьер-министр Клемансо, от имени "союзных и примыкающих к ним держав", обратился к Верховному Правителю адмиралу Колчаку с официальным заявлением, в котором ставил одним из прочих условий оказания помощи матеоиальной поддержкой адмиралу Колчаку, и "тем, кто примыкает к нему" признание адмиралом независимости Польши и Финляндии.
Ответ адмирала Колчака, отправленный 4 июня 1919 г., за-ключавший в себе существенные мотивы многократных заявлений самого адмирала, генералов Деникина и Юденича, взгляды широких слоев русской общественности самых разных политических оттенков, кроме, конечно, "самостийных", так же как и подавляющего большинства командного состава и офицеров белых армий, гласил:
"Признавая, что естественным и справедливым следствием войны (1914-18 гг.) является создание единого польского го-сударства, русское правительство (адмирала Колчака) считает себя вправе подтвердить независимость Польши, объявлен-ную 17 марта 1917 г. Временным правительством России, все распоряжения и обязательства которого мы приняли на себя.
Окончательная санкция определения границы между Россией и Польшей в соответствии с вышеприведенными основаниями должна быть отложена до созыва Учредительного Собрания".
Более того,генерал Деникин в своих "Очерках русской смуты" подчеркивал:
"Мое признание независимости Польши было полным и безоговорочным, и я лично относился с полным сочувствием к возрождению Польского государства. До падения Германии (11 ноября 1918 г.), когда Польша еще находилась в австро-германских тисках (территория Польши была в то время еще зккупирована немцами и австрийцами), я формировал в Добровольческой армии польскую бригаду "на правах союзных войск", с самостоятельной организацией и польским командным языком. Часть этой бригады под начальством подполковника Малаховского приняла кратковременное, но видное участие в боях на Ставропольском направлении. Когда в декабре 1918 г. в водах Черного моря появились союзные корабли, французские и английские, я отправил польскую бригаду со всей ее материальной частью на русском пароходе в Одессу, откуда она двинулась на родину, на присоединение к польской армии.
В конце мая 1918 г. в штаб армии приехал из Киева, еще занятого немцами, полковник Зелинский в качестве представителя негласной организации, образовавшейся из состава разгромленных и распущенных немцами польских корпусов русской армии. Впоследствии его полномочия были подтвержде-ны "главным комитетом польских войск на Востоке", подчиненным парижскому польскому "Верховному национальному комитету".
Генералу Деникину вторит и барон Врангель:
"Представители польского правительства в Крыму продолжали заверять меня. - - написал генерал Врангель- в своих "Воспоминаниях", - об искреннем желании поляков войти в соглашение с нами. Прибывший из Варшавы в Крым в сентябре член польской военной миссии князь В. С. Любомирский заявил, что руководящие польские круги чрезвычайно сочувственно относятся к заключению союза с генералом Врангелем и он, князь Любомирский, был убежден, что союз этот будет заключен в самом ближайшем будущем". Из сказанного выше можно заключить, что у генерала Врангеля, также как у адмирала Колчака и генерала Деникина, признание полной независимости Польши было самим собой разумеющимся и не требовало с его стороны никаких особенных и специальных деклараций.
Трудно и представить себе какое-нибудь другое, более определенное признание полной самостоятельности Польско-го государства вождями Белого движения.
Но совершенно неотложная необходимость во взаимодействии польской армии с белыми армиями - в обоюдных интересах - стала особенно очевидной к концу лета 1919 г., когда поляки в своем продвижении на восток достигли линии Двинск (искл.) -Бобруйск-Каменец Подольск, в то время как с востока и с юга, к Каменец-Подольску и к Киеву, опрокидывая советские и петлюровские части, приближались белые войска Киевской (генерала Драгомирова) и Новороссийской (генерала Шиллинга) областей.
Наконец, в сентябре 1919 г. прибыла в Таганрог, тогдаш-нее местопребывание штаба генерала Деникина, польская военная миссия генерала Карницкого, бывшего генерала русской службы, встреченная с большой торжественностью и сердечностью. На приеме в честь миссии генерал Деникин приветствовал послов Польского государства седующими словами:
"После долгих лет взаимного непонимания и междоусобной распри, после тяжелых потрясений мировой войны и общей разрухи, два братских славянских народа выходят на мировую арену в новых взаимоотношениях, основанных на тож дестве государственных интересов и на общности внешних противодействующих сил. Я от души желаю, чтобы пути наши более не расходились.
Подымаю бокал за возрождение Польши и за наш будущий кровный союз!".
Начались переговоры. Генерал Карницкий интересовался больше вопросами будущей восточной границы Польши, генерал Деникин, указывая на несвоевременность окончательного разрешения этого вопроса, настаивал на согласовани действий польских армий с ВСЮР и на крайнюю необходимость, в обоюдных интересах, немедленного наступления польской восточной армии до линии верхнего Днепра, примерно от Орши до устья р. Припяти, в общем направлении на Мозырь, с установлением в зоне польского наступления русской администрации, подчиненной на время операций польскому командованию на общем основании "Положения о полевом управлении войск".
Такое продвижение не представляло для поляков никакие трудностей и не требовало никаких особенных жертв (во всяком случае стоило бы неизмеримо меньше крови и разорением чем предпринятый поляками в 1920 году "Киевский поход" и последовавшее за ним вторжение в Польшу большевистских армий, последствия же его могли бы быть решающими. |И что имело бы следствием и приближение момента разрешениями вопроса об установлении окончательной границы между Россией и Польшей.
Генерал Карницкий запрашивал Варшаву, проходили недели за неделей, а ответа из Варшавы не получалось. Между тем положение белых войск Киевской области, занявших Киев 30 августа, становилось угрожающим. 12-я красная армия, сплющенная между ними и 6-й польской армией генерала Листовского, оставив против поляков лишь слабый заслон, всеми своими силами обратилась на фронт Киев-Чернигов против войск генерала Драгомирова. Польские войска не двигались с места.
Встревоженный прекращением военных действий на польском Волынском фронте, генерал Деникин запросил генерала Карницкого о причинах такого затишья и получил от него заверение, что, по чисто военным соображениям, было заключено трехнедельное перемирие, срок которого уже кончается и военные действия "вероятно" уже возобновились.
Красные армии на Южном фронте, против войск Вооружен-ных сил Юга России, тем временем все больше и больше усиливались переброской дивизий с польского фронта из 15-й и 16-й красных армий, 12-я армия спокойно дралась с белыми войсками Киевской области, просто повернувшись к полякам своим тылом, и все резервы красного главнокомандования, предназначавшиеся для польского фронта, были также брошены на Южный фронт, против белых армий генерала Дени-кина. Все эти переброски довели силы большевиков в октябре и ноябре 1919 г. до 160 тысяч бойцов (численность красных войск взята из советских источников) против 94 тысяч войск Вооруженных сил Юга России к началу октября (по данным, приводимым генералом Деникиным, - войска Киевской области 9 т., Добровольческой армии 20,5 т., Донской армии 50 т. и Кавказской армии 41,5 т.). Превосходство, решившее в последующих боях участь белых армий Юга России.
По прошествии времени польская сторона пыталась всячески оправдать свои действия,но еще живой тогда генерал Деникин признавал все эти жалкие попытки несостоятельными и рассчитанными на исключительно несведущих людей.
Еще задолго до вступления в сношения с генералом Деникиным Пилсудский подготовлял "союз" с Петлюрой, союз, который, по словам польского историка Станислава Кутшебы, имел целью отделение Польши от России не русско-польской границей, а буфером, в виде "враждебного России и тяготеющего к Польше (вассального) государства - Украины, страны плодородной, богатой углем и заграждающей России пути к Черному морю".
Пилсудский полагал, что "только путем реституции Украины поляки могут обеспечить себя с "востока" и что только в том случае "Деникин стал бы нашим союзником, если бы он не противился политическим тенденциям отрыва от России инородных элементов" и, в частности, "признал бы украинское движение".
Польский генерал Кутшеба задает в своих воспоминаниях вопрос: "Верно ли, что Польша предала украинцев?" И сам отвечает:
"Если бы не польско-украинская кровь, пролитая во имя этого дела, если бы не политическая программа (Пилсудского) 1920 года, быть может не существовала бы сегодня Украина как самостоятельная республика". "
С чувством удивления... и стыда за автора читаешь эти строки, - говорит генерал Деникин. - Во-первых, как известно, первоначальная инициатива признания Украины как самостоятельного государства исходила не от Польши, а от немцев и, во-вторых,... не дай Бог, генерал Кутшеба, чтобы ваша родина стала когда-нибудь такой же "самостоятельной" республикой, как советская Украина!"
Это искреннее пожелание генерала Деникина исполнилось только наполовину. Если Польша не стала точно такой же "самостоятельной" республикой, как советская Украина, то лишь потому, что это оказалось, по тем или иным причинам, невыгодным советской власти в России.
"Таким образом, - продолжает генерал Деникин, - в све-те исторической правды "борьба против российской реакции", "высокая историческая задача освобождения украинского народа", "непризнание Деникиным государственной самостоя-тельности Польши", и другие такие же мотивы, все это оказалось лишь неудачной маскировкой безграничного национального эгоизма. Вопрос в те дни сводился исключительно к разрешению страшной по своей простоте дилеммы: содействовать ли национальному возрождению России или же способствовать коммунистическому порабощению России и ее разделу".
Через полгода большевистские рати, внося разорение и ужас, подходили к стенам Варшавы и Львова, поставив на край гибели возрождавшуюся польскую государственность.
Завершила ли этим бедствием историческая Немезида суд свой над деяниями вождей неповинного народа или это был лишь гром перед грозою?"
В 1926 году, когда генерал Деникин писал это, он не мог еще знать ответа на задаваемый им вопрос, как не знал он и будущего, когда в 1937 году, после выхода в свет воспоминаний Галлера и Кутшебы, написал:
"И не раз еще, быть уожет, неповинному польскому наро-ду придется горько пожалеть о том, что в 1919 году вожди его предали "белую" Россию".
Теперь мы знаем, что испытания польского народа не окончились с польско-советской войной 1919-20 гг., которая действительно была только "громом перед грозою". С тех пор польскому народу пришлось испытать ужасы войны 1939 года, увидеть новый раздел Польши между СССР и гитлеровской Германией, пережить трагедию Катыни и подавление в августе 1944 года восстания Бор-Коморовского, в то время как советские армии безучастно взирали на это с другого берега Вислы, и все это для того, чтобы после 1945 года оказаться в вассальной зависимости от наследников былых партийных товарищей маршала Пилсудского, правящих теперь Советским Союзом.
Полный текст статьи
|
|
 Зарегистрирован |
|
|
|
olegin
Живет здесь
Я люблю этот форум!
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 3520
|
 |
Re: ВСЮР и маршал Пилсудский
« Ответить #1 В: 01/30/09 в 15:26:43 » |
Цитировать » Править |
Мережковский,Гиппиус и Философов о роли Польши в судьбе России.
|
|
Зарегистрирован |
|
|
|
|
